Мартин Блюссон

Марио, сорокалетний часовщик с обожжёнными пальцами от паяльника, копался в ящиках мастерской на углу улицы Перу и Мекс. Там пахло машинным маслом и пылью от старых механизмов. Его сводный брат Пако, бывший таксист, ворвался с бумагами от нотариуса: «Отец оставил тебе только эту развалюху, а мне — квартиру в Палермо. Это несправедливо, _pelotudo_!» На столе между ними лежал ключ от сейфа, который они не могли открыть десять лет — ржавый, с гравировкой «А.Р. 1987». Тем временем Лусиана,
Карла, медсестра из Сан-Паулу, три дня не снимает прозрачный щиток — на лбу остались красные полосы. В холодильнике пусто, только пачка масок и бутылка *cachaça*. Утром звонит доктор Алмейда: «В третьем боксе кончился кислород, переводите на ручные аппараты». Она щелкает пульсоксиметром — 82%. Запах хлора смешивается с жареным *coxinha* из соседнего киоска. Вечером Карла засыпает в автобусе, проезжает свою остановку. В телефоне — голосовая от дочери: «Мама, ингалятор сломался». Маркос, водитель