Джоэль Сойзон

Эвелин Морроу, 34 года, живет в съемной однушке на окраине Финикса. Утром разбирает коробки со старыми тиарами и выцветшими фотографиями с конкурса «Мисс Золотой кактус-2005», пока на плите подгорают тосты. Ее мать, Марта, звонит каждое воскресенье ровно в 11:00: *«Деньги на лекарства опять задерживают. Ты когда найдешь нормальную работу?»* Эвелин молча считает трещины на потолке — их ровно семь, как лет с тех пор, когда пьяный водитель фургона разбил ей бедро и карьеру. По вечерам
Представьте: машина глохнет посреди выжженной пустыни, солнце уже клонится к горизонту, а на заднем сиденье — только бутылка теплой воды да треснутый телефон без сети. Тим с Элли, которая на девятом месяце, плетутся к еле видной ферме, надеясь хоть на какую-то помощь. Ну, повезло же? Старичок Коул с женой встретили их, вроде, приветливо: «Пользуйтесь телефоном, ночуйте, ничего страшного». Но что-то тут... Не то чтобы пугающе, но будто воздух гуще стал. То ли взгляд у проповедника слишком
Представь: девушка летит в Таиланд разбираться со смертью сестры — та погибла в своей же комнате жутким образом. Жуть, да? Вместо тихого расследования она случайно сбивается с компанией местных тусовщиков. Ну, знаешь, эти вечные вечеринки, смех до утра… А там — Мерит, их лидер. Красотка, умница, да ещё и с недвусмысленными взглядами в её сторону. Водит Эли по храмам, рынкам, учит, как не облажаться в чужой стране. Всё вроде мило, пока не выясняется, что сестра задружилась с их тайным чатом
Знаешь, иногда кажется, будто мир может рухнуть за одну ночь — и вот они, эти призраки. Не те, из детских страшилок, а какие-то... цифровые. Вползают через розетки, как вирус, и даже не поймешь, где кончаются провода и начинается смерть. Города теперь — кладбища с перегоревшими неоновыми вывесками, а мы? Застряли в этом кошмаре, как герои плохого триллера, который крутят по кругу. Представь: ты бежишь по пустому метро, а за спиной треск электрички — не поезд, нет. Что-то щелкает, гудит в