Сергей выходит из электрички на засыпанный снегом перрон, спотыкается о ржавые рельсы. В кармане — билет до Питера и потрепанный блокнот с аккордами. Мать встречает его на кухне хрущевки, где обои желтеют от табака. «Опять гитару тащишь? — бросает она, мешая ложкой чай с гущей. — Холодильник второй день гудит, а ты про концерты». Вечером он лепит скотчем порванный шнур от усилителя, пока за стеной соседи ругаются из-за долгов за свет. В гараже за авторемонтной мастерской Дима, бывший
Лида, 17 лет, чинит старую «Ладу» в гараже отца под Уфой. Руки в царапинах, волосы пахнут бензином. Максим, её сосед, приносит ей чекушку «Балтики» после колледжа: «Держи, чтоб не заржавело». Он мечтает собрать группу, но репетирует в подвале котельной, где батареи шипят как змеи. Лида прячет бутылку под сиденье — отец выбьет дверь, если найдет. По вечерам они слушают «Кино» на разбитом плеере, спорят о будущем. «Через месяц мне восемнадцать, а я даже в Казани не была», — бросает Лида, вытирая
Знаешь, есть одно шоу, где артисты будто надевают чужие жизни как костюмы — вокал, жесты, даже взгляд подмечают до мелочей. Вот смотришь на сцену, а там будто сам Фредди Меркьюри ожил или Уитни Хьюстон в расцвете сил поёт! Иногда мурашки — настолько точная копия, что голова не понимает: это ж живой человек или голограмма какая? Мне всегда интересно: как они умудряются поймать эту магию? То ли гримёр волшебный, то ли участники просто одержимы — репетируют перед зеркалом, пока соседи стучат по
Знаешь, есть одно шоу про детей, которые поют так, что волосы дыбом встают! Представляешь — малыши выходят на сцену, а из них льётся такой голос, что хочется спросить: «Да откуда в этом человечке столько силы?». Серьёзно, иногда закрываешь глаза — и кажется, будто слушаешь взрослого артиста, а открываешь — а там первоклашка в бантиках. Каждый раз думаю: «Как они вообще запоминают эти сложные песни? Я бы в их возрасте на утреннике стишок забыл». И ведь жюри там не просто так сидят — видно, как
Знаешь, это шоу про таланты — там всё так драйвово закручено! Сначала этап, где наставники вообще не видят участников, только слушают. Представляешь, сидят креслом к сцене спиной, и если голос зацепил — бац, кнопку жмут! Я всегда залипаю на этих моментах: у человека дрожит голос, а тут вдруг — тррр! Кресло поворачивается, и он понимает, что его выбрали. Мурашки! Потом начинается самое жаркое — битвы между командами. Тут уже не до сантиментов: участники друг против друга поют один и тот же трек,