Volkan Özgümüs

Эмир, учитель математики с потёртым портфелем, каждое утро протирал треснувшую доску в классе сельской школы под Измиром. Его ученики, вроде пятнадцатилетнего Али в рваных кедах, часто пропадали на сборе маслин или ремонте рыбацких лодок. «Опять уроки прогулял?» — Эмир прищуренно разглядывал синяк под глазом мальчика. «Вам какое дело?» — бурчал Али, пряча под партой руки в засохшей грязи. После уроков учитель находил его на пустыре, гонявшим пустую банку: «Отец опять бухал?» — «А ваша формула
Представь: возвращаешься в город, где прошло детство, а он тебя уже не узнает. Узкие улочки Стамбула, пропахшие кофе и кардамоном, гудки паромов на Босфоре — всё то же, но ты-то другой. Герой, которого мы сопровождаем, будто шагает по старой фотографии, где краски выцвели, а углы обтрепались. Вот он натыкается на кафе, где когда-то спорил о любви с друзьями, а теперь там сидят чужие лица. «Эй, это же мое место у окна!» — хочется крикнуть, но язык не поворачивается. Вместо этого глотаешь