Элла Гриффин, двадцать три года, протискивается через толпу у киностудии на Вайн-стрит. В руке — бумажный стакан с остывшим латте, на телефоне — треснувший экран с уведомлением об отмене кастинга. Её агент Барни Шоу, бывший актёр мыльных опер, жуёт пончик в машине с кондиционером, который «едва дует». «Опять пролетела? — хрипит он в трубку. — Завтра в шесть утра на площадку в Бербанке. Там ищут девушку, которая плачет, не моргая. Потренируйся перед зеркалом». Элла спускается в метро, пропуская
Представь себе типажа — Стивен Тост, актёр так себе. Не из тех, кто блистает на премьерах, а скорее парень, у которого вечно кофе проливается на рубашку перед кастингом. Жизнь у него — сплошной треш: то долги за квартиру грызут, то бывшая звонит в четыре утра, то соседский кот опять метит его входную дверь. А ещё это прошлое... Ох, про прошлое лучше не спрашивать — там такие скелеты в шкафу, что хоть документалку снимай. Но вот что цепляет — он же не сдувается. Ну, то есть, валится с ног,