Мария, в потёртом фартуке, пытается собрать рассыпавшиеся бусины с подола платья, пока её мать, Вера, ругается с продавцом цветов на рынке. «Ты сказал хризантемы, а это – дешёвые георгины!» – тычет пальцем в коробку Вера. Тем временем жених, Андрей, чинит старую «Дэчию» у гаража, потому что шафер Петре забыл забрать арендованный лимузин. «Опять кольца в такси остались?» – орёт Андрей в телефон, вытирая масло с клавиш. Мария, услышав шум, выбегает во двор, спотыкаясь о ящик с самодельным вином
Влад, худощавый парень в потёртой кожаной куртке, копался в железном сундуке на чердаке дедового дома в Сибиу. Нашёл потрёпанный дневник с пометкой *«Castelul Bran, 1983»* и серебряный медальон, проржавевший на сгибе. «Ты вообще спал эту ночь?» — хрипло спросил его сосед Ливиу, закуривая на крыльце, пока Влад тыкал ему в лицо картой с отметинами красного маркера. «Тут... папа говорил про подземные ходы под крепостью. Надо проверить до зимы», — бросил Влад, собирая рюкзак: фонарь, верёвка, банка
Ливия, инженер-строитель с облупленным лаком на ногтях, ежедневно толкалась в автобусе №148 от станции «Пиаца Судулуй» до промзоны, где маячил её объект — серую пятиэтажку с вечно заклинившим лифтом. Начальник Марчел, в мятом пиджаке от *C&A*, встречал её у проходной: «Опять в пробке торчала? Или в кафешке новенького подкатывала?» — бросал он, поправляя табличку «Доступ в касках». Ливия, с синей каской под мышкой, парировала: «Твой любимый трамвай №25 встал колом на мосту Банеаса — вода из
О, помнишь эти пару леев с мелочью? Типа, вроде ерунда — два с полтиной, но тогда они в кармане звенели как целое состояние! Сейчас бы даже не заметил: кофе в автомате дороже выходит. А тогда... Эх, можно было купить жвачку, билет на трамвай или даже пол-пачки семечек — и чувствовать себя слегка королём положения. Странно, правда? Иногда ловлю себя на том, что перебираю старые монетки в ящике стола — и сразу всплывают запахи асфальта после дождя, гул остановки в шесть вечера. Время-то как песок