16-летний Юри, переживший тяжелую утрату после смерти своей матери, переезжает с отцом в обветшалый жилищный комплекс на окраине города. Новый дом выглядит мрачным и запущенным, словно он хранит в себе многолетние тайны и несбывшиеся мечты своих прежних обитателей. Отец Юри, стараясь справиться с горем, погружается в ремонт и попытки наладить быт, надеясь, что перемены помогут им обоим начать новую жизнь. Юри, оставшись наедине со своими мыслями, начинает исследовать старое здание. Он
Во время сильной грозы, Тамми случайно оживляет три куклы из поезда-призрака: Великана, Ведьму и Румпельштильцхена. События разворачиваются стремительно, и Тамми вместе со своими тремя сёстрами оказывается втянута в увлекательное приключение. Куклы, обладающие волшебными способностями, становятся верными помощниками девочек. Великан использует свою силу, чтобы чинить разрушенные конструкции парка, Ведьма применяет магию, чтобы восстанавливать сломанные аттракционы, а хитроумный Румпельштильцхен
Лена, 23 года, каждое утро открывает кафе *Schwarze Wolke* в Берлине возле вокзала Шпандау. Замечает, что тени от проезжающих поездов стали задерживаться на стенах дольше обычного, будто прилипают. Её младший брат Юлиан, студент-физик, смеётся: «Ты опять не спала? Смотри, даже сахар в твоём эспрессо кристаллизуется в странные узоры». Однажды вечером, вынося мусор, Лена видит, как бродячий пёс сливается с тенью от фонаря, оставляя на асфальте горячий след в форме спирали. Записывает координаты в
В Берлине, в подвале муниципальной библиотеки заваленной коробками с архивными папками, Лена Штраусс натыкается на пачку писем 1943 года. Чернила выцвели, конверты пахнут плесенью — адресат, Эрих Беккер, числится в списках пропавших под Сталинградом. За кофе с берлинским брецелем она спорит с коллегой Маркусом: «Ты точно не путал фонды? Здесь упоминают какую-то Анну из Шарлоттенбурга — иди проверь старые регистры». Пока трамвай № 68 грохочет за окном, Лена склеивает порванную страницу пинцетом
Знакомьтесь с Гербертом Штаммом — таким парнем, которого в Лейпциге и вспомнить страшно. Раньше ринг месил в любителях, а потом… ну, скажем так, сменил перчатки на кулаки повесомее. Работал на кореша — выбивал бабки из должников, как мастерский молоток по гвоздям. Всё просто: пришёл, посмотрел ледяными глазами (тут уже половина должников в обморок), даже слова не надо. Горделивый, как павлин в зоопарке, но без дурацких криков — только холодная сталь в каждом движении. Казалось, его вообще ничем