Девушка Салема (1937)

Эмили Харт, 17 лет, перебирает потрескавшиеся страницы дневника отца в гостиной дома на окраине Салема. За окном — пыльная улица с покосившимися фонарями. В углу комнаты валяется рюкзак с ржавыми ключами от аптеки Харрисона, где её отец работал до исчезновения. "Иврит, латынь, какие-то схемы…" — бормочет она, проводя пальцем по рисунку пентакля, обведённого коричневыми пятнами. На кухне свистит чайник, но Эмили не двигается, пока не слышит стук в дверь. Джонас Финч, сын местного плотника, мнёт кепку в руках: "Пару дней назад видел, как твой старик нырял в старые тоннели под мельницей. Говорил что-то про «запечатанные врата»". За его спиной маячит силуэт шерифа Уолтерса, наблюдающего за домом через улицу.

Под аптекой они находят кирпичную кладку с выщербленными знаками. Джонас долбит ломом, пока Эмили не замечает на полу обрывок отцовского плаща — пахнет бергамотом, как всегда. "Смотри!" — он поднимает керосиновую лампу, освещая алтарь с чёрными свечами. На стене — каракули мелом: *«Ашмедай 793»*. Шаги сверху заставляют их затаиться. "Знаешь, что они сделали с твоим отцом?" — шепчет Джонас, сжимая её запястье. На рассвете Эмили пробирается в кабинет шерифа, находя под столом конверт с печатью общества *«Ключ Соломона»*. "Мисс Харт, — раздаётся за спиной скрипучий голос, — вам не кажется, что вы слишком далеко зашли?" Уолтерс поправляет револьвер в кобуре, а за окном гаснет последний фонарь.