Поиски себя (2022)

Эмили, 17 лет, в рыжем пальто с оторванной пуговицей, копается в коробке с книгами на блошином рынке в Камдене. Рука натыкается на потрепанный дневник в кожаном переплете — пахнет плесенью и ладаном. Продавец, жующий бублик, бросает: *«Пять фунтов, дешевле, чем твой латте»*. В автобусе домой она листает страницы: чернильные схемы тоннелей под Британским музеем и заметки на полях — *«Они следят через зеркала»*. В крохотной кухне, где чайник свистит с 2015 года, мать Эмили, Мелани, в халате с пятном от йода, щумит: *«Опять старый хлам? Выбрось, пока тараканы не завелись»*.

Рави, сосед с третьего этажа, чинит ноутбук на коленке, когда Эмили врывается с дневником. *«Тут координаты, как в тот раз с QR-кодами на мосту»,* — тычет он в экран. Ночью они пробираются в музей через служебный вход — Рави заедает жевательная резинка в замке. В вентиляции, царапая колени, Эмили шепчет: *«Если умрем, твои родители мою гитару продадут»*. Подземный зал с мозаичным полом: группа в плащах с капюшонами ставит свечи вокруг камня с резьбой. Женщина с шрамом, как трещина по фарфору, поднимает нож: *«Кровь откроет путь»*. Рави роняет гаечный ключ — звон разносится эхом. Погоня через тоннели, где пахнет ржавчиной и мочой. Эмили хватает камень, обжигая ладонь. *«Выход к Тауэру!»* — орет Рави, спотыкаясь о битый кирпич. За спиной — шаги и скрежет металла.