Винкин, Блинкин и Нод (1938)

Трое — Винкин в полосатом колпаке, Блинкин с рыжей бородкой, Нод, вечно сонный — толкают деревянную лодку-туфлю в пруд за сараем. Луна освещает крышу, покрытую черепицей с отколотым краем. «Тащи весло, а то опять на мель сядем», — бормочет Блинкин, вытирая рукавом пот со лба. Лодка скользит мимо кувшинок, где лягушка в шляпе-котелке играет на губной гармошке. Нод засыпает, уронив удочку в воду; Винкин тычет его в бок: «Проснись, а то звезды уже смеются».

На повороте реки, где ивы свисают до самой воды, лодку затягивает в водоворот из блестящих пузырьков. «Держись за борт!» — кричит Блинкин, хватая Нода за воротник рубахи. Выныривают в пещере: сталактиты капают сиропом, а на каменной полке стоит глиняный кувшин с надписью «Для снов». Винкин лезет за ним, спотыкаясь о корни, похожие на спутанные нитки. Внезапно кувшин оживает — выскакивает крылатый ёж, чихая рассыпает серебряную пыль. «Чего уставились? — хрипит ёж. — Берите свою дребедень и валите». Трое вылетают обратно в пруд, кувшин разбивается о камень — из осколков вырастают грибы, светящиеся как фонарики.