Попрыгунья (1955)

В Минске, на заводе «Красный луч», слесарь Сергей Ковальчук ворчит на новенькую Лиду Громову, которая путает болты и гайки. «Ты не в балетной студии, тут руки марать надо», — бросает он, вытирая ладонь о промасленный фартук. Лида, переехавшая из деревни в общежитие на улице Свердлова, по вечерам тайком шьет платье из старого занавеса — мечтает попасть в городской клуб на танцы. Ее соседка Нина, фасовщица в кондитерском цехе, смеется: «С такими мозолями тебе только трактор водить, а не вальсировать».

Заводская многотиражка печатает заметку о перевыполнении плана бригадой Сергея, но фотографию случайно портит Лида, пролив на негатив чай с малиновым вареньем. Чтобы исправить ошибку, она уговаривает фотографа Сашу сделать новый снимок ночью, подсвечивая станки керосиновой лампой. Сергей, заставший их в цеху, сначала кричит: «Ты еще и оборудование спалить хочешь?», но потом неловко помогает поправить треногу. Утром редактор, разглядывая снимок, хмыкает: «Дым как раз подходит — героичность добавляет». Лида получает премию — три рубля, — а Нина шепчет за чаем с сушками: «Говорила же, не зря ты сюда приперлась».