Битва на Неретве (1969)

Марко, командир партизанского отряда, сидел на корточках у разбитого колодца в деревне Ябланица, чистя затвор винтовки тряпкой, пропитанной машинным маслом. Рядом Милена, медсестра с обожженными пальцами от самодельных гранат, перевязывала рану бойцу, ворча: «Хоть бы спирта принесли, а не только патроны». Немецкий обоз с провизией, захваченный утром у Подградца, разгружали подростки в рваных пальто; один из них, Никола, спрятал в карман шоколадку с орлом на обёртке — «для сестры». Штурмбаннфюрер Шульц, развернув карту на капоте «Хорьха», тыкал перчаткой в переправу у Горного Вакуфа: «Здесь поставьте миномёты, иначе они прорвутся до рассвета». Итальянский сапёр Лука, перешедший к партизанам после расстрела дезертиров, мастерил взрывчатку из тротиловых шашек и консервных банок, бормоча: «Мост рухнет как карточный домик, только фитиль подлиннее…»

Взрыв на железнодорожной станции Чаплина застал врасплох эсэсовцев, обедавших тушёнкой из котелков — осколком снесло кружку с чёрным кофе, которую Шульц держал в руке. Марко, пробираясь через канализационный коллектор к складу боеприпасов, наткнулся на двух немецких связистов; завязалась борьба в грязи — один задохнулся собственным ремнём, второй крикнул «Verfluchte Schweriner!» перед тем, как Милена ударила его киркой по виску. Лука, раненный в плечо, ползком добрался до опор моста, зажимая в зубах провод: «Три… два…» — грохот заглушил счёт. На рассвете Никола, прячась в развалинах церкви, нашёл тело сестры с застывшей шоколадкой в руке; засунул её в рот, смешивая сладость со слезами, пока вдали гремели последние выстрелы уходящих к горам партизан.