Открытая книга (1973)

В лаборатории Ленинградского института микробиологии пахнет формалином и старыми книгами. Татьяна Власенкова, в белом халате с закатанными рукавами, разглядывает чашки Петри под микроскопом. Её коллега Николай Сомов, нервно постукивая карандашом по столу, переспрашивает: «Ты уверена, что штамм не загрязнён? Вчера у третьей пробы тот же результат». На подоконнике — забытая кем-то кружка с засохшим чаем, а на столешнице — пятно от пролитого кофе поверх чертежей центрифуги. Заведующая Анна Петровна, заглянув в дверь, бросает: «Если к пятнице не подтвердите данные, отчёт пойдёт в корзину», — и уходит, оставляя скрип половиц.

Татьяна, не спавшая две ночи, едет в Москву на поезде «Красная стрела», сжимая в руках папку с графиками. В купе профессор Григорьев, разминая суставы, спрашивает: «Почему не использовали метод Красильникова? Он же публиковал схему сред ещё в шестидесятых». За окном мелькают дачи с покосившимися заборами, а проводник разливает чай в металлические подстаканники. Вернувшись, Власенкова меняет состав питательной среды, добавляя дрожжевой экстракт из запасов, припрятанных в холодильнике за банками с агар-агаром. Когда инкубатор выдаёт первые устойчивые колонии, Николай, поправляя очки, бормочет: «Чёрт, работает…» — и тут же спотыкается о ящик с пустыми пробирками.