Первая любовь (1978)

Марко, сын владельца автомастерской в пригороде Неаполя, каждый день возился с промасленными деталями «Фиата-124», пока его отец ругался с клиентами из-за счетов. В соседнем кафе «Alba», где подавали эспрессо с крошками миндального печенья, Элена, дочь хозяина, вытирала стойку тряпкой с запахом лимонного средства. Их взгляды сталкивались через треснувшее окно, когда она носила подносы с бокалами «лимончелло» для туристов. «Ты опять испачкал рубашку», — бросила она как-то, подавая ему стакан воды с кусочком льда. Марко, вытирая лицо ветхим платком, ответил: «Зато знаю, как завести мотор твоего «Веспы», если опять заглохнешь у маяка».

Однажды вечером, когда Элена прятала от отца сигареты «MS» в жестяной банке из-под леденцов, Марко застал ее за углом пекарни, где пахло дрожжами и жженым сахаром. «Поедем в Сорренто до рассвета», — предложил он, поправляя цепь на велосипеде. Отец Элены, Джованни, узнав об их ночных вылазках, запретил дочери «болтаться с тем, у кого руки в мазуте». Через неделю она нашла под дверью записку: «Встречайся у старого трамвая в 7. Там покажу, что чинил». Под сиденьем ржавого вагона лежала брошь в форме якоря — та самая, что Элена месяц назад уронила в канализационную решетку. «Ты же не полез туда?» — засмеялась она, но голос дрогнул. Марко, перебинтовывая порезанный палец, пробормотал: «Просто повезло, что фонарь не погас».