Когда тебе двадцать (1978)

Марко, худой парень в потертой кожаной куртке, разгружал коробки с газетами в миланской типографии. Его друг Лука, барабанщик из Неаполя, торчал у киоска с сигаретами, пересказывая вчерашний скандал в клубе — гитарист упал со сцены, разбив бутылку кьянти. Элена, в очках с толстой оправой, опаздывала на лекцию по социологии, спотыкаясь о треснутый асфальт возле университета. Вечером они собирались у Марко в квартире над пекарней, где пахло корицей и бензином от старого мопеда в углу. «Твой отец опять звонил, — бросила Элена, разворачивая газету с заголовком о забастовках. — Говорит, либо бросаешь эту политическую муть, либо не приходи на Рождество». Лука засмеялся, доставая из кармана смятое письмо — приглашение играть в Турине. Марко молча крутил в руках ключ от склада, где хранил чемодан с билетом на поезд до Парижа.

На рынке Порто-Нуово Элена выбирала помидоры, пока продавец с сигаретой в зубах рассказывал о подорожании оливкового масла. Рядом Лука спорил с владельцем бара о новых песнях Баттистати — «Это не музыка, а вопли младенца!» — и ронял мелочь из дырявого кармана. Марко, задержанный на работе из-за сломанного печатного станка, обнаружил в ящике стола листовки с лозунгами протеста, подписанные незнакомым именем — Карло Риччи. Вечером в парке Вигорелли Элена призналась Луке, что беременна, пока тот чинил замок на гитарном чехле. «Ты скажешь Марко?» — спросил он, вытирая руки о траву. Она молча смотрела на грязный фонтан, где плавали окурки. Из динамика кафе доносился футбольный репортаж, официант злился на подростков, рисующих граффити на стене с плакатом «Лучшие годы».