О, Боже! Книга 2 (1980)

Трейси Рич, 12 лет, из пригорода Лос-Анджелеса, копается в гараже, разыскивая старую печатную машинку для школьного проекта. Запах масляной краски и пыльные коробки с елочными игрушками мешают сосредоточиться. Вдруг за спиной хрустнет гравий — там стоит седой мужчина в клетчатой рубашке, жующий жевательную резинку. «Опять ты? — Трейси щурится, узнавая Бога. — В прошлый раз мама думала, ты сантехник». Он пожимает плечами: «Твоя учительница по математике все еще ставит двойки за задачи про яблоки? Покажи ей, как делить пирог на ноль». Трейси фыркает: «Она сказала, что это невозможно». — «А ты спроси, сколько ангелов поместится на игле. Ответ — все».

На следующий день Трейси тащит Бога в кафе «Sunset Diner», где он заказывает черный кофе и объясняет официантке Марси, как исправить подтекающую кофеварку. «Вы кто, инженер?» — удивляется та. «Скорее, менеджер проекта», — бормочет он, разливая сахар по столикам симметричными кучками. Трейси тем временем развешивает на школьной доске объявлений самодельные стикеры: «Если твой хомяк сбежал, проверь карман Вселенной — он любит семечки». Директор Грэмсон, потягивая холодный чай со льдом, ловит ее за руку: «Это твой «друг» опять научил?» — «Он говорит, вы в детстве боялись лошадей». Грэмсон краснеет, поправляет галстук: «Мой пони… съел дневник. В третьем классе». К концу недели в столовой кто-то меняет вывеску «Не толкаться» на «Обними соседа — он тоже не выбрал эту мясную запеканку».