Рыбка золотая (1 сезон)

Лида, 34 года, в мятом халате перебирала упаковки с цитрамоном в аптеке на Ленинградской, 15. Вечером брат Слава приволок из рыбного лотка пластиковый пакет с мутной водой — внутри плескалась золотистая вуалехвостка. «Смотри, чешуя как монетка», — тыкал он грязным ногтем в бок аквариума, где рыбка кружила между гуппи. На кухне хрущевки, под треск телевизора с повтором «Поля чудес», Лида ставила банку на подоконник, заляпанный следами от чайных кружек. «Санькa бы сказал, удачу ловишь», — бросила она, вытирая руки о фартук с пятном от борща. Санька — бывший муж — год как жил с медсестрой из травмпункта.

Рыбка заговорила на третий день, когда Лида размораживала холодильник: голос скрипучий, как у радио диктора. «Можешь три желания загадать. Только быстро, у меня чешуя от вашего хлора шелушится». Первым стала кофеварка «Борк», как в рекламе — старая плита с конфоркой-улиткой теперь пылилась в углу. Второе желание — вернуть отца, бросившего их в девяностых. Он явился в дверях с сумкой «Ашан», в рваной телогрейке, и сразу спросил: «Лидуха, водки нет?». К полуночи Лида, пряча пустые бутылки из-под «Столичной», кричала в банку: «Ты что, дура?!». Рыбка молчала, уперевся в дно ржавой монеткой-глазом. Утром Слава нашел банку пустой — вода высохла, на дне лежала позеленевшая пятак 1993 года.