Свет (2024)

Лора, 34 года, инженер-эколог, каждое утро протирала разлитый на кухонный стол кофе, пока изучала карты дренажных систем в районе ливерпульских доков. Ее лофт в переделанном складе 1920-х пах сыростью, несмотря на обогреватель. «Ты видел, как они хотят залить бетоном старые тоннели? — спросила она Тома, друга детства, таская коробки с архивами портовой администрации. — В чертежах 1943 года тут отметки о бункерах. Нельзя строить торговый центр поверх». Том, в засаленной куртке докера, жевал сэндвич с тунцом: «У них разрешение от мэрии, Лор. Ты одна против системы». В тот же вечер она нашла в ящике с документами деда, погибшего при взрыве судоремонтных мастерских, ключ от подземного склада с пометкой «Блок D».

Марта, 68-летняя соседка с третьего этажа, принесла Лоре банку соленых огурцов и случайно услышала про ключ. «Твой дед с Сэмом Кроули тут динамит хранили для забастовок, — прошептала она, поправляя очки. — В 78-м полиция все засыпала, но вход должен быть у старой угольной». Итан, сын Тома, взломал почту застройщика, пока играл в CS:GO: «Смотри, они платили инспектору через фиктивные счета. 20 тысяч в месяц». Ночью Лора и Том, спускаясь по ржавой лестнице в тоннель, наткнулись на ржавые бочки с этикетками «ДДТ». «Это не дренаж, — Том включил фонарик, — тут вся почва отравлена». Утром в дверь Лоры сунули конверт с вырезкой из газеты 1985 года и фото ее матери, подписанное: «Замолчи. Или повторишь его судьбу».