Ночь жатвы (2023)

В Редмонде, штат Орегон, 17-летняя Лейла Мерсер ковыряется в старом амбаре за заброшенной заправкой, пока ее младший брат Джейк бросает камни в ржавые бочки. Она находит кожаную папку с дневником 1923 года — страницы покрыты рисунками колосьев и фамилиями: "Харлоу, Грир, Вэнс". "Смотри, тут как будто наш дом нарисован", — тычет Лейла в схему участка с колодцем. Джейк фыркает: "Опять твой бред про призраков". Ночью на кукурузном поле за школой кто-то выкладывает круги из мертвых ворон. Старик Эзра Харлоу, чья пивная банка всегда прилипает к барной стойке в "Койоте", шепчет Лейле: "Они вернулись за долгами. Бери брата и вали отсюда".

Лейла копается в архиве библиотеки — на пожелтевшей газете 1927 года фото: толпа в мешковатой одежде стоит вокруг столба с привязанной девочкой. Лица Эзры, директора школы миссис Грир, владельца магазина Вэнса. Джейка похищают на рассвете, оставив следы черной жидкости, пахнущей паленой пшеницей. В шахте за городом Лейла натыкается на девочку в платье в горошек — та перебирает кости в жестяной банке. "Меня звали Мэйбл, — голос скрипит, как несмазанная дверь. — Они сожгли меня вместо урожая. Дневник сожги до рассвета, иначе Джейк станет новым столбом". На обратном пути фонарь Лейлы гаснет — слышит скрежет серпа по камню и хрип брата: "Сестренка, я уже начал прорастать".