Девяносто закатов (2021)

Лила, рыжая девчонка в потёртой кожаной куртке, каждое утро рисует мелом на асфальте у заброшенной заправки "Рэд Стар" цифру — сколько дней осталось. Её младший брат Джек, щурясь от солнца, ковыряет кроссовком трещину в бетоне: *«Ты уверена, что старик Харрис не врет про 90 дней? Вчера видел, как он моторное масло в кофе подмешивал»*. Они оба знают — странности начались после того, как на окраине Сансет-Сити раскопали ржавую капсулу с гравировкой *«Проект Солярис»*. В библиотеке, где Мэй, их подруга с татуировкой совы на запястье, листает микроплёнки 80-х, пахнет сырой бумагой и пылью. На снимке газеты — те же три силуэта у капсулы, что и сейчас. *«Смотри, — шепчет Мэй, — у того парня слева… твои веснушки»*.

К 43-му дню в городе пропадают птицы. В автосервисе Джека, где на стене висит календарь с ободранными углами, клиенты жалуются на радиопомехи: *«Вместо прогноза погоды — какой-то вой, будто ветер в трубах»*. Лила находит в капсуле потёртый блокнот с детскими рисунками закатов — на обороте её почерк, хотя она никогда там не была. *«Это как в том сне, — говорит она, сминая пачку сигарет в кармане, — где мы все стоим у океана, а вода горит»*. Когда Мэй случайно режет палец о край капсулы, кровь не капает — зависает в воздухе, как ртутный шарик. К 89-му дню Джек, собирая транзисторы в гараже, замечает, что тени от фонаря не двигаются. *«Они смотрят, — бормочет он, — даже когда мы спим»*.