Миссис Паркер и порочный круг (1994)

Дороти Паркер, в растрепанной шляпке и с сигаретой в зубах, пробирается через шумный нью-йоркский бар «Алгонквин», спотыкаясь о пустые бутылки. Роберт Бенчли, в помятом костюме, машет ей из угла: «Опять опоздала на собственные чтения. Гарольд Росс грозится урезать гонорар». Она плюхается на стул, тянет со стола чужой бокал, бормоча: «Гонорары — как мужья. Исчезают, едва ты перестаешь притворяться милой». Редакция *The New Yorker* — крошечная комната с треснувшими обоями, запахом типографской краски и грудой отвергнутых рукописей. Эдна Фербер, закатывая глаза, ворчит на Дороти за пролитый кофе на гранки: «Ты пишешь, как будто слова кончатся завтра».

В съемной квартире на Пятой авеню Дороти рытся в ящике стола, ища завалявшиеся таблетки, пока муж, Алан Кэмпбелл, храпит в соседней комнате с пятнами виски на рубашке. «Голливуд хочет сценарий про счастливых влюбленных, — смеется она в телефонную трубку. — Я предложу им историю про двух алкоголиков, которые ненавидят рассветы». Поездка в Калифорнию оборачивается чередой унижений: продюсеры в белых костюмах перебрасывают ее сценарий через стол: «Слишком цинично. Зрители хотят надежду». Возвращение в Нью-Йорк — дождь, лужи в подъезде отеля, письмо от адвоката о долгах. В баре Бенчли молча протягивает ей стакан. «Знаешь, почему я пью? — спрашивает она, разглядывая трещину в стекле. — Чтобы трезвые казались мне интереснее».