Что скрывалось в их глазах (1 сезон)

Карлос, гид с потёртым блокнотом в кармане, каждый вторник замечал рыжеволосую девушку, рисующую акварелью у фонтана в парке Гуэля. «Вы снова здесь?» — спросил он, поправляя солнцезащитные очки. Инес, не отрываясь от эскиза треснувшей мозаичной ящерицы, пробормотала: «Город не отпустит, пока не выложит все секреты». В её холщовой сумке валялись обрывки писем 1940-х годов, найденных под полкой в букинистической лавке на улице Портафериссе — чернила выцвели, но фраза *«они знают про склеп под церковью»* повторялась трижды. По пути к рынку Бокерия Карлос купил две порции орчаты, пока Инес ковыряла ногтем жёлтую краску на большом пальце.

Через неделю они стояли перед полуразрушенным домом в районе Грасия, где по карте из конверта с восковыми печатями должен был быть вход в подвал. Инес, разбив колено о ржавую решётку, достала из рюкзака фонарик с потрескивающей батарейкой: «Тут не только документы... пахнет кровью и миндалём». В дневнике под грудой кирпичей они нашли фотографию женщины в платье с кружевным воротником — лицо, как у Инес, но со шрамом через левую бровь. «Уничтожь это», — Карлос схватил её за запястье, когда она начала звонить редактору из *La Vanguardia*. За окном завыла сирена скорой, а с площади доносился смех туристов, жующих чуррос. «Они убили её за письма, — прошептала Инес, пряча дневник под свитер. — А теперь хотят, чтобы мы молчали?».