Дашра (2018)

В деревне Сиди-Бузид Фатма, 45 лет, каждое утро месит тесто для лепешек, пока радио бубнит о протестах в столице. Ее муж Али, водитель грузовика с потрескавшимися от солнца пальцами, спорит с соседом Хамедом из-за участка у высохшей реки: «Твой дед клялся на Коране, что земля наша!» — стучит кулаком по ржавому ведру. Дочь Лейла, 17, прячет под матрасом сертификат об окончании курсов английского — отец запретил ей ехать в Тунис, боясь, что «город сломает». По вечерам она тайком переписывается с подругой Амирой через старый Nokia: «Мама говорит, договорится с дядей-таксистом…»

На рынке Фатма, перебирая помидоры, слышит, как торговец пряностями шепчет про поджог оливковой рощи у семьи Бен-Слиманов. В тот же день Али привозит в дом незнакомца в костюме — тот предлагает купить землю за «полцены, пока суды не заморозили сделки». Лейла, моя посуду, роняет тарелку, когда отец кричит: «Ты думала, я не найду эти бумаги?» — в руках у него заявление в университет. Ночью она убегает к автобусной остановке, где краска на табличке «Тунис — 120 км» облупилась, как штукатурка на мечети. Фатма, заметив пропажу, прячет семейные документы в жестяную коробку из-под печенья — под фотографией брата, погибшего в тюрьме в 90-х.