Кожа Саламандры (2004)

В душном кабинете на Ленинградском шоссе Никита Свирский, следователь с перегаром от вчерашнего коньяка, копался в бумагах по делу о трупе в промзоне. На столе — фото мужчины с ожогами, похожими на следы кислоты. «Смотри, тут вообще кожи нет», — бросил он лаборанту Генке, указывая на снимок кисти. Вечером тот же Генка нашел в портовских контейнерах ящики с полумертвыми ящерицами, помеченными логотипом «БиоФарм». Никита, заедая стресс семечками, связал это с убийством: «Кто-то палит контору, а свидетелей — в мусорку».

Мария Грошева, биолог в потрепанном халате, вскрывала саламандру в лаборатории Института герпетологии. «Они синтезируют регенерационный фермент, — сказала она Никите, пока тот вертел в руках пробирку. — Но дозы для человека — смертельны». Через два дня она украла образцы из «БиоФарм», спрятав их в холодильнике рядом с йогуртом сына-инвалида. Никита, обыскивая офис компании, наткнулся на счет за поставки в Швейцарию: «300 млн за ядовитых тварей? Бред». Когда начальник потребовал «закрыть лавочку», он врезал ему в лицо: «Ты знал, что они детей травили?». Финал — перестрелка на складе у Киевского вокзала: Мария, прижимая к груди флешку с данными, смотрела, как огонь пожирает контейнеры с рептилиями.