Стать любимой собачкой (1 сезон)

Аяко, младший клерк с отсветом недоспавших глаз, каждое утро давилась кофе из треснувшего автомата на шестом этаже офиса в Сибуе. «Эти цифры не сойдутся», — бормотала она, стирая ластиком пятно от рамена на бюджетном отчете. Возвращаясь поздно, споткнулась о мокрую дворнягу у синего почтового ящика на переулке Хигаси. «Эй, красавица, тебе тоже одиноко?» — протянула руку, но клыки впились в ладонь. Проснулась в шершавом теле рыжего шиба-ину, с поводком-шарфом на шее и воем вместо голоса.

Такуми, парень с запахом древесного клея на руках, подобрал дрожащую собаку возле Lawson. В его квартирке над пекарней пахло масляной краской и носками, заваленными под кроватью-футоном. «Хачи, перестань катать мой макет станции!» — смеялся он, отнимая у пса кусок пенопласта. Аяко, царапая пол когтями, вывела «человек» на рассыпанной рисовой крупе. Ночью, когда свет полной луны падал на треснувшее зеркало в душевой, она на 97 секунд становилась собой — голой, с собачьим ошейником на ключице. «Ты... съела мою соседку?» — заикаясь, спросил Такуми, натыкаясь на мокрые волосы Аяко в темноте. Они рвали расписание поездов до Киото, где слепая жрица в храме Фусими Инари прошептала: «Любовь — не слово, а запах. Он должен узнать тебя по аромату соли и чернил, даже когда ветер унесёт твой след». В последнюю ночь, когда шерсть начала прорастать сквозь кожу, Такуми прижал её лицо к своей залитой кофе рубашке: «Аяко. Ты же обещала дописать отчёт?»