Наша рождественская история любви (2022)

Лора, дизайнер из Бруклина, приезжает в Вермонт, чтобы переделать старый особняк тёти Мэйбл под гостевой дом. На месте выясняет, что местный плотник Джейк — сын бывшего управляющего — уже месяц ремонтирует кухню, но отказывается менять оригинальные дубовые панели. "Твои скетчи — как инструкция к сборке мебели из Икеи", — бросает он, когда Лора пытается объяснить концепцию open space. С утра она пьёт кофе из термоса с ромом, пока чинит протекающий кран ключом, найденным в ящике с газетами 1980-х. Вечера тратит на споры с Джейком в мастерской за заправкой: он латает крышу её арендованной Honda, ворча, что городские даже шины поменять не могут.

На третий день Лора находит в камине коробку с письмами 1940-х — переписку Мэйбл с солдатом, который так и не вернулся с войны. Джейк, чиня пол в гостиной, случайно ломает гипсовый карниз, под которым обнаруживают фреску с вишнёвыми ветками. "Похоже, твоя тётя прятала это, как ребёнок прячет дневник с двойками", — говорит он, вытирая шпатель об штаны. Они едут в соседний город за красками, застревают в снегу возле заброшенной часовни. Лора признаётся, что проект — попытка убежать от разрыва с женихом. "А я думал, ты просто любишь ломать историю ради хайповых фото", — хмыкает Джейк, но вечером приносит в дом омелу и чугунную сковороду для её прожаренных сырников. Когда инвестор из Нью-Йорка требует убрать фреску, Лора отменяет контракт. Джейк молча ремонтирует её чемодан на коленке, оставляя внутри деревянную фигурку совы — точную копию той, что была на камине Мэйбл.