Моя земля (1 сезон)

В Заречном, затерянном среди сибирских лесов, Алексей Коршунов каждое утро проверял заборы — ржавая проволока местами провисала, следы медвежьих когтей виднелись на столбах. Отец, Николай, ворчал за кухонным столом, разминая больные суставы: «Опять Олег Иваныч звонил. Говорит, бумаги из города пришли — участок под резервуар ихний отходит». Алексей молча отпивал чай с брусничным вареньем, глядя в окно на покосившийся сарай, где стоял «Беларусь» 1983 года — вчера сломался плуг, надо чинить до заката. Вечером у реки, куря самокрутку с табаком «Золотое руно», он спросил у Димы, соседа: «Слышал, у Петровича из Нижней Сосновки трактор конфисковали за долги?» Тот пнул камень в воду: «Ты ж понимаешь, им не земля нужна. Всю тайгу под трубы распилят».

На третий день приехал Олег в белой Land Cruiser, вручил конверт с печатями: «Подпиши — компенсация полмиллиона, иначе суд. Через неделю геодезисты придут». Алексей разорвал листы, швырнул под колеса внедорожника: «Скажи своим, что здесь не бульдозеры, а кости моих дедов лежат». Ночью Ирина, мать, перебирала старые фотографии в альбоме с облезлым переплетом: «Помнишь, как отец сажал эти кедры?» На утро в сельском клубе собрали сход — двадцать три человека. Марья Семеновна, учительница на пенсии, писала заявление в прокуратуру дрожащей рукой. Когда Дима принес новость, что экскаваторы уже у соседнего поселка, Алексей завел трактор и поехал к границе участка — в кузове лежали лопаты, мешки с цементом и ржавая цепь от дедовской груши.