Жизнь после сорока (2022)

Марк, 42 года, в мятом пиджаке от Zara, пялится в экран ноутбука в тесной квартире на 14-й улице. Рекламный слоган для зубной пасты третий час не клеится. В холодильнике пусто, кроме банки солёных огурцов и вчерашней пиццы. «Эй, лузер», – хрипит голос из Xbox, где его 15-летний сын Джейкоб грохочет снайперкой. Марк швыряет кроссовок в дверь: «Вынеси мусор, или новый контроллер – в печку!» Вечером в баре «Красный койот» Итан, владелец с тату «Лучший папа» на предплечье, разливает виски. «Лиза хочет подать на алименты, – бормочет он, вытирая стойку. – Говорит, я как отец – дерьмо в костюме клоуна». Марк щёлкает фисташки: «Моя Тина вчера спросила, не геи ли мы с тобой. Просто потому что я забыл, как пахнут её волосы».

Карла, учитель химии из той же школы, где учится Джейкоб, рыбачит в сумке за сигаретами под партой восьмиклассника. В её квартире пахнет подгоревшим печеньем – пыталась повторить рецепт из TikTok. «Мама, Сэм сделал тату дракона на лодыжке!» – сын тычет в телефон. «А ты не мог выбрать что-то... поменьше?» – Карла мажет кремом трещину на пятке. В кафе на Бродвее Лиза, сестра Итана, тычет ногтем в калькулятор: «Чёртов рентула! Эти чашки с единорогами разорили меня». Она отодвигает прядь седых волос, глядя на фото бывшего мужа в Инстаграме – он на яхте с девушкой в бикини цвета манго.