Сердце мотылька (2021)

Юста, 17 лет, в дырявом свитере, разгружала коробки с фарфоровыми чашками в антикварной лавке на улице Паменкальнё в Вильнюсе. За окном моросил дождь, а Домас, ее друг детства в засаленной кожаной куртке, рисовал в углу эскиз фасада Ратуши. В дверях появилась старуха с зонтом-тростью, вымокшим до черноты. «Вам письмо», — прохрипела она, протягивая конверт с восковой печатью в форме крыльев. Внутри лежал ключ от заброшенной часовни в Ужуписе и фото женщины, похожей на умершую мать Юсты. Домас, перебирая ключ в руках: «Твоя бабка всегда говорила, что в тех стенах крики слышны». Юста вытерла пыль с фото пальцем — на обороте пятно, похожее на кровь.

Через три дня они пролезли через разбитое окло часовни. Внутри пахло гнилой древесиной и металлом. Под алтарем Домас нашел коробку с письмами 1944 года: незнакомец писал о «крылатых тенях», что уводили людей в лес за городом. Юста, разворачивая пожелтевший платок: «Здесь инициалы — А.К. Как у моего деда». Ночью ей приснился мужчина в форме СС, который роет яму под дубом на их даче. Утром они поехали туда. Лопата Домаса стукнула о камень — под ним лежал медальон с тем же крылатым символом. «Он не немецкий, — прошептала Юста, переворачивая медальон. — Смотри, тут литовские руны». Из леса донесся хруст веток, как будто кто-то быстро приближался.