Такт. Опус. Судьба (1 сезон)

В Нью-Йорке, заваленном обломками небоскрёбов, Такт Асахина, глухой дирижёр в потрёпанном фраке, тащит за собой чёрный чемодан с партитурами. Он спотыкается о треснувший метроном возле заброшенной станции метро «Бруклин-Хайтс», где прячется от Д2 — существ, пожирающих звук. В подземке он сталкивается с Судьбой, девушкой в платье цвета меди, которая вцепляется в его рукав: «Ты слшышь эттт?» — её голос скрипит, как не настроенная скрипка. Она тычет пальцем в воздух, где мерцают ноты, видимые только ей. Такт, привыкший читать по губам, хмурится: «Я не слышу ни черта. Но вижу… это «Девятая»?» Они крадутся через руины кинотеатра, где на экране застрял кадр из старого мюзикла, а Судьба подбирает обгоревшую виолончель, прижимая её к груди, как ребёнка.

В полуразрушенной закусочной Анна Шнайдер, бывшая скрипачка с татуировкой в виде тактового ключа на запястье, чинит струны, используя расплавленные провода от неоновой вывески. «Твоя муза пахнет гарью, — бросает она Такту, кивая на Судьбу, которая жуёт чёрствый бейгел. — Нам нужен полный оркестр, а не дуэт». Ночью они пробираются в консерваторию, где рой Д2 кружится над роялем, выгрызая клавиши. Судьба взмахивает смычком — звуковая волна сносит потолок, осыпая монстров осколками стекла. Такт, чувствуя вибрацию через подошвы, дирижирует обрывками симфонии, пока Анна стреляет из модифицированного альта, превращённого в арбалет. «Ми-бемоль! — орёт Судьба, уворачиваясь от когтей. — Ты промахнулся на полтона!» В финале они стоят на крыше с разбитыми инструментами, а Такт, глядя на горящий мост, бормочет: «Завтра найдём барабанщика».