Молочные реки (2020)

Лина, 17 лет, протирала бидоны в сарае, когда услышала скрип тормозов старого грузовика. Её отец, Карл, исчез три дня назад, оставив на кухонном столе записку: *"Не пускай Джерри в погреб"*. Сейчас этот самый Джерри, в засаленном комбинезоне и с пачкой долговых расписок в кармане, стоял на пороге и жевал табак. "Твой старик задолжал за корма, — сплюнул он в жестяное ведро, — или продаешь участок, или завтра банк вынесет ворота". Лина молча указала на ржавый замок на амбаре, зная, что под ним — ящик с фотографиями матери, умершей при странном взрыве в молочном цеху год назад.

За полночь, разбирая отцовские инструменты в мастерской, Лина нашла под фартуком потрепанный дневник с чертежами туннелей под фермой. На третьей странице — детский рисунок: река, но вместо воды — белая субстанция. "Ты вообще спала?" — хриплым голосом спросил Иэн, соседский парень, заглянув в окно с фонариком. Он принес карту канализации 1940-х и банку сгущенки "на подъем сил". В тоннеле за холодильником, где пахло плесенью и аммиаком, они наткнулись на комнату с пробирками, помеченными *"С-12"*. "Это ж не удобрения..." — Иэн поднес одну к свету, когда сверху донесся грохот. Выбежав, Лина увидела, как их корова Белла, с красными пятнами на вымени, бьется в припадке, тараня забор. Джерри в ту же ночь увез её на утилизацию, бормоча про "бракованную партию".