Воспитательница (1 сезон)

Виктория Петрова, тридцать четыре года, в синем халате с выцветшей аппликацией "Солнышко", заметила квитанции на дополнительный "ремонтный взнос" в шкафчиках группы. Родители шептались у раздевалки: "Опять пять тысяч? У меня кредит на холодильник...". В кабинете заведующей Светланы Игоревны пахло дорогими духами и свежей штукатуркой. "Вы что, хотите, чтобы трубы лопнули? Сами видите — потолок желтый", — бросила та, поправляя шелковый шарф. Виктория нашла в кладовке пачки сухих обоев с ценниками 2018 года, когда мыла пол после сантехников. "Этот "ремонт" три года как в вашей машине ездит", — сказала она ночью сестре, разглядывая фото новой иномарки заведующей через запотевшее окно кухни.

На собрании Алексей, отец близнецов из младшей группы, сорвал овации, бросив папку с чеками: "Мы платим за несуществующие краски, а вы закупаете китайские игрушки по цене немецких!". Светлана Игоревна вызвала Викторию в кабинет под предлогом проверки журналов: "Ты думаешь, героиней станешь? У нас тут полрайона по откатам сидит". На следующий день в раздевалке исчезли три куртки, а в личное дело подбросили распечатку звонков мужа-дальнобойщика — угроза шифровалась в маршрутах: "Пермь-Сочи" значило "молчи". Виктория принесла диктофон в мешке с грязным бельем, но техника сломалась от детского крика, когда Саша Бурков вылил компот на провода.