Мы мечта: Дети на фестивале Мартина Лютера Кинга (2020)

В Бирмингеме, в подвале старой школы с треснувшим зеркалом и пятнами от протечек на потолке, 14-летний Джейден теребит блокнот в клетку, обклеенный наклейками из прошлогоднего рок-фестиваля. Рядом Лина, в потертой косухе, разбирает саксофон, доставшийся от дяди-джазмена. "Если будешь бубнить стихи как на исповеди, никто не услышит," — бросает она, выдувая застрявшую пыль из мундштука. Джейден морщится: "А если засмеют?" "Тогда вспомни, как Кинг говорил про удобное время," — отвечает Лина, поправляя медную крышку клапана, отколовшуюся ещё в девяностых. Наверху грохочет футбольная команда — капитан Тайлер специально топает над люком, когда они репетируют.

За ужином в доме Лины пахнет жареной картошкой и маслом для кларнета. Её отец Карл, в синей робе с нашивкой завода «Риверсайд», стучит вилкой по столу: "Медсестрам платят. Музыкантам — похороны оплачивают". Лина швыряет салфетку с кетчупом: "А тебе платят за то, что ты полжизни в цеху кислотой дышишь?" На следующий день Джейден находит на своем шкафчике меловую надпись "цветной рифмоплёт". Стирает её тряпкой из подсобки, пахнущей плесенью и отбеливателем, но вечером вставляет эти слова в стих о страхе, который "липнет к ботинкам, как жвачка на асфальте". Когда Лина выходит на сцену в парке, её латунный саксофон блестит под февральским солнцем, смешивая спиричуэлс с уличным бит-боксом. Карл, стоя у киоска с хот-догами, вдруг резко поворачивается, когда дочь начинает импровизировать на тему "We Shall Overcome". А Джейден, найдя в куртке смятую записку "Прости, это был тупой челлендж", суёт её в карман и впервые громко смеется над шуткой Тайлера про тренера.