Охотник на ведьм (1 сезон)

Джонатан Грин, историк с потрёпанным блокнотом и серебряным кинжалом за поясом, приехал в Мидфорд осенью 1720-го. Улицы деревни утопали в грязи, а дым из печных труб смешивался с запахом мокрой шерсти овец. Местные шептались о пропавшей девочке — третьей за месяц. "Ищите мужчину в чёрном, а не старуху с травами", — бросила Эстер Доббс, когда Джонатан застал её за сушкой чабреца у покосившейся хижины. В её голосе слышался хрип от постоянного кашля. Вечером, разбирая записи при свете сальной свечи, он заметил: все дети исчезали в полнолуние, а на церковной стене у восточного окна кто-то выцарапал перевёрнутый крест.

Под каменным полом церкви Грин нашёл узкий лаз. Внизу, среди костей крыс и восковых свечей, лежал окровавленный детский башмак. "Бог простит наши жертвы", — услышал он за спиной голос отца Хартмана, прежде чем чугунный подсвечник обрушился на голову. Очнулся в подземелье — священник, обмазанный сажей, привязывал к алтарю ребёнка. Эстер, ворвавшись с факелом, крикнула: "Руны на кинжале, Джонатан! Только они!" Гроза заглушила хруст костей, когда клинок вонзился в грудь Хартмана. Утром на опушке нашли тело старухи — её руки сжимали пучок белладонны, а под ногтями блестела церковная позолота.