Выживание в Чосоне (1 сезон)

Ли Джун, военный лекарь с потрескавшимся лаковым поясом, приехал в Пхёнсан-ри на рассвете. В деревне пахло прокисшим *чонтогом* — глиняные горшки с бродящей кашей стояли у каждой хижины. Староста Чве Мёнсу, обмотав лицо конопляной тканью, тыкал палкой в труп крестьянина: «Сперва пятна, как вишнёвые косточки, потом кишки наружу». Двое детей в рваных *чогори* копали яму у ограды из терновника, их пальцы слипались от смолы.

Хван Миран, дочь шамана, разводила костёр из сушеной полыни за амбаром. «Ваши иглы не остановят то, что ест изнутри», — бросила она Ли Джуну, вытирая окровавленный серп о солому. Ночью солдаты капитана Юн Гичхона привезли бочки с нефтью. «Горит быстрее крыс», — хрипел капитан, поправляя ржавые ножны. Миран, разбив кувшин с рисовой водкой, облила склад с лекарствами: «Если выжжешь корень, новый не прорастёт». Ли Джун нашёл её на рассвете у ручья — она жевала кору ивняка, чтобы заглушить кашель.