Воскресенье (1 сезон)

Эмиль, 27 лет, чистит селедку в рыбном магазине на улице Строгет. В кармане — квитанция за отопление, которую он три дня прячет от сестры Лизы. По вечерам они едят картофельный суп в крохотной кухне с протекающим краном. *«Замени прокладку, — бормочет Лиза, вытирая стол тряпкой с запахом плесени. — Или ты ждешь, пока соседи снизу зальет?»* На следующее утро Эмиль замечает в переулке за магазином японца в мятой ветровке. Тот протягивает фото полуразрушенной церкви с надгробиями: *«Вы знаете, где это? Мой отец… Он здесь пропал в 80-х»*. Эмиль пожимает плечами, но позже находит в ящике с монетами тот же снимок — на обороте детский рисунок корабля с парусом в виде руки.

В библиотеке на Нёрребро Эмиль роется в архивах, пока старик в сером пальто не кладет перед ним газету 1987 года: заметка об исчезновении моряка с судна «Солнечный песок». На полях — карандашные пометки Лизы. *«Ты вообще спала эту ночь?»* — Эмиль хватает сестру за локоть возле стиральной машины, но та вырывается: *«Он был здесь, Эмиль. Тот японец… Он стучал в дверь вчера, спрашивал про тебя»*. В порту Нюхавн, под дождем, Эмиль натыкается на пустую лодку с фонарем на корме. Внутри — мокрая книга с гравюрами: викинги, несущие к берегу деревянный ящик с цепями. За спиной скрип велосипеда — японец стоит, держа в руках ключ от церковной ограды. *«Отец говорил, они нашли его в желудке трески»,* — шепчет он, указывая на ржавую цепь у Эмиля на ботинке.