Наш дом (2019)

Со Ын Хи, медсестра в синих скрабах с выцветшими пятнами от хлорки, перетаскивает коробки в квартиру на третьем этаже новостройки в Тондэмуне. Её муж, Пак Чон Сок, профессор архитектуры, вытирает пыль с рамы старого фото, где они втроем на пляже в Сокчхо — подарок дочери Ын Чжэ на восьмой день рождения. Девочка, в розовых кроссовках с отслоившимися стразами, тычет пальцем в трещину на кухонной стене: *«Мама, тут дом тоже будет плакать, как раньше?»* — спрашивает, глядя на подтеки от дождя за окном. Вечером они едят ттокпокки из пластиковых контейнеров, сидя на полу — диван с царапинами от кошки ещё не распакован.

Через три дня Ын Чжэ исчезает из школы — в её рюкзаке находят окровавленный платок с вышитыми инициалами «ЛМР». Участковый в Сонбук-гу, жуя жвачку со вкусом меда, говорит Со Ын Хи: *«Проверьте соседей. В новых домах стены тонкие, но люди… толстокожие»*. На записи с камеры в лифте видно, как девочка разговаривает с женщиной в бежевом тренче — та держит плюшевого зайца без глаза, такого же, как в комиссионке под станцией Имун. Чон Сок ломает ключ в замке двери № 402, обнаружив там пустые флаконы из-под инсулина и детские носки с узором в виде кроликов. Соседка снизу, Ли Ми Ра, стрижет кусты на балконе, когда Со Ын Хи находит в мусоре чек из аптеки — *«Клоназепам, 30 мг»* — и фотографию Ын Чжэ в платье, которого у неё никогда не было.