Рёв байков! (1 сезон)

Сакура ковырялась в двигателе «Хонды» 80-х, когда Хадзимэ вкатил в мастерскую с пакетом раменом. «Опять забыл про обед? — она вытерла руки об синие засаленные штаны. — Слушай, если не заменишь тормозные колодки, к вечеру тебя на свалку вывезут». Он засмеялся, доставая из кармана билеты на локальные гонки у порта: «Проиграешь — неделю мой мою «Кавасаки». За углом, у ржавой бензоколонки, новичок Котаро в чёрной косухе прикуривал, наблюдая за Юки, которая щёлкала затвором старого «Никона». «Снимаешь мёртвые места? — он фыркнул, затягиваясь. — Или ждёшь, когда тут что-то взорвётся?» Девушка сморщилась, пряча фотоаппарат за спину: «Вы… похожи на того парня с плаката в папиной мастерской».

Ночью на серпантине, где асфальт отслаивался кусками, Котаро вырубил фары, догоняя Хадзимэ. «Ты же знал его! — кричал он, вжимаясь в поворот. — Твой пацан тогда не справился с рулём, а ты даже не пришёл на похороны!» Сакура, листающая в гараже журнал запчастей, услышала грохот — Юки ворвалась с перекошенным лицом: «Он… он пришёл сюда, пока тебя не было!» На полу валялся разбитый фонарь с гравировкой «К.Танака» — фамилией гонщика, разбившегося три года назад. Утром на пирсе, обмотанный бинтами Хадзимэ бросил ключи в море: «Хватит. Это не гонки — самоубийство». Котаро, разбирая чемодан, наткнулся на фото Юки: его брат смеялся на фоне «Сузуки» с тем же змеиным граффити, что и на байке Сакуры.