Я хочу жить на Марсе (2024)

Лина Морроу, 19 лет, копается в проводах сломанного дрона у себя в гараже на окраине Альбукерке. Ее брат Эзра, 22, закидывает в рюкзак пайки NASA и ворчит: «Ты опять проспишь тест на выносливость. Не выпендривайся с этой самодельной хренью». Лина щелкает паяльником: «Твои симуляторы не покажут, как плавится схема при -80°C. Марс не лаборатория». У них на столе — чертежи марсохода с пометкой «Киры», их подруги-программистки, которая уже две недели не выходит из VR-капсулы, тестируя посадку модуля. По вечерам они собираются у ржавой цистерны за домом, пьют кофе из термосов и спорят, хватит ли бюджета колонии на замену фильтров, если Кира случайно взломает систему жизнеобеспечения.

На красной планете Лина просыпается от вибрации генератора кислорода. Скафандр в углу пахнет пластиком и потом — стирать нечем. В коридоре купола она натыкается на Эзру, который тычет в планшет: «Показатели давления падают. Опять твой ремонт?» Кирин голос из динамика прерывает: «Не её. Сбой в секторе D. Беру дронов». В пыльном ангаре Лина ковыряет отверткой в панели управления, вспоминая, как в детстве чинила микроволновку. Внезапно экран мигает: «Обнаружена органика». Камера фиксирует зеленоватый налет под камнем. Эзра хрипит в рацию: «Это не по протоколу», но Лина уже лезет в аварийный шлюз, зажимая в руке пробирку из обрезка трубы.