Марина (1974)

Марина, рыжая девочка в выцветшем сарафане, каждое утро бежала с пустым бидоном к молочной лавке возле порта. Там её ждал соседский мальчишка Генка в кепке с оторванным козырьком: *«Опоздала, опять хвост отрывать буду у Васильича!»* — бурчал он, вытирая рукавом пыль с велосипеда «Кама». По пути домой они сворачивали к заливу, где старик Ерофей чинил баркас, ворча на ржавые гвозди. Однажды под скамейкой у причала Марина нашла мокрый конверт с картой — на ней крестиком была помечена бухта за мысом Толстый.

Вечером, пока мать гладила белье угольным утюгом, Марина прокралась в сарай, где Генка разбирал радиоприемник «Спидола». *«Там пещера, точно!»* — шептала она, тыкая в карту обгоревшей спичкой. На рассвете они стащили у Ерофея весла, но лодку пришлось тащить волоком через галечный пляж — днище скрежетало, как chalk по slate. В пещере пахло йодом и гнилыми водорослями. За грудой ящиков с клеймом «1943» они нашли жестяную коробку: внутри лежали письма на немецком и фотография женщины, похожей на мать Марины. Генка потрогал пожелтевший уголок: *«Это ж твоя…»* — но тут сверху посыпалась глина — прилив начался раньше.