Одна летом (2024)

Лика нашла альбом с облезлым корешком на чердаке бабушкиного дома, когда искала старую кастрюлю для малинового варенья. Прижала находку к груди, спустилась по шаткой лестнице, крикнула Глебу, который ковырял ржавчину с велосипеда во дворе: «Смотри, тут твой дед в гимнастерке!» Они сели на крыльцо, перелистывая страницы, пахнущие мышами и сухой геранью. Глеб тыкал пальцем в пятнистые снимки: «Это не дед, это их сосед-железнодорожник. Он, кстати, воровал у бабки яйца». Лика вытащила из альбома засушенный василек, положила его на перила — ветер унес лепестки в крапиву.

На следующий день они поехали к речному причалу, который Глеб узнал на фотографии. Лика, в платье с оторванной пуговицей, толкала велосипед в гору, ругаясь на колючки, впившиеся в босые ноги. Возле сгоревшей бани их остановила тетя Зина с ведром парного молока: «Вы к плотине? Там теперь Никита-сторож с ружьем шляется». Глеб вытер лоб подолом футболки, бросил в карман рюкзака два теплых яблока из бабушкиного сада: «Нам бы просто сфоткаться, где они тогда...» Лика молча поправила ремешок на брезентовой сумке — внутри звенела дедова медаль «За отвагу», которую она взяла «на удачу».