Забытые (2019)

**Первый абзац:**
Нина нашла старую тетрадь за батареей, когда вытирала пыль в съемной хрущевке на Ленинградском, 15. Коричневая обложка, страницы пожелтели, пахло сыростью и чем-то еще – грибами, наверное. На первой странице кривыми буквами: "Дневник Алексея В. 1978". Внутри – не детские каракули, а плотный, нервный почерк взрослого. "3 октября. Сегодня снова видел ее у парадной. В синем плаще. Не смотрит. Как будто сквозь меня." Нина позвала Павла с кухни, где он чинил протекающий кран. "Паш, глянь. Что это?" Он вытер руки об джинсы, полистал. "Где взяла? За батареей? Странно... Тут про наш дом, вроде. Парадную упоминает." На странице 12: "Они стирают следы. Сначала фотографии. Потом имена. Мама уже не помнит дядю Мишу."

**Второй абзац:**
Вечером Нина перечитывала дневник при свете настольной лампы. Павел варил пельмени, пар запотевал окно на кухне. "Тут еще: 'Ищу угол, где не достанет. Под лестницей, может?'. Паш, а что если..." – начала она, но Павел перебил, поставив тарелку на стол со стуком: "Ешь, остынут. Какая-то чушь. Мужик, видно, не в себе писал." На следующий день Нина полезла в темный чулан под лестницей в подъезде. Среди старых веников и банок с краской – маленький сверток в промасленной тряпке. Фотография. Мужчина, женщина, девочка лет пяти. На обороте чернилами: "Семья Алексеева. 1976". Когда Нина вернулась в квартиру, Павел смотрел телевизор. "Что нашел?" – спросил он, не отрываясь от экрана. Нина развернула сверток. Павел мельком глянул. "Мусор какой-то. Выброси." Его глаза были пустые. Нина вдруг не могла вспомнить, что хотела ему сказать. Дневник на столе казался просто стопкой пожелтевшей бумаги. Бессмысленной.