Марчелло, худой парень с татуировкой «Судьба» на запястье, втиснулся в угол тюремного двора, разминая кулаки после драки с Сальваторе — местным барыгой, который требовал долг за сигареты. Антонио, седой арестант в засаленной рубашке, шептал ему, перебирая четки: «Ты что, с ума сошел? У Сальвы связи с охраной. Лучше отдай, чем кости ломать». На этаже пахло хлоркой и гнилыми яблоками — кто-то принес подгнившие фрукты из передачи. Роза, надзирательница с медальоном святой Анны на шее, вскрыла
Маргарита де Валуа, в шелковом платье с выцветшими розами, пробирается через коридоры Лувра. Ее брат Карл IX кашляет в платок, оставляя кровавые пятна на кружевных манжетах. «Твой Генрих Наваррский снова ужинал с гугенотами, — шепчет герцог де Гиз, поправляя кинжал за поясом. — Скажи Екатерине, что я не слепая, — бросает Марго, пряча пергамент с печатью Бурбонов под ковер». В таверне «Черная собака» мушкетеры в прокопченных камзолах спорят о королеве-еретичке, пока трактирщик вытирает кружки
В деревне Сен-Клу пастух Эмиль нашел в сарае фермы Мессе разбитый глиняный кувшин с обрывками писем на старофранцузском. Рядом валялся ржавый ключ с гравировкой "Л.Д." — инициалы давно пропавшего Луи Дюваля. Местная учительница Люси, разбирая бумаги при свете керосиновой лампы, заметила: "Здесь пишут о поставках шерсти в Лион, но цифры не сходятся...". Ночью кто-то вырвал страницы из церковной метрической книги, а у колодца появились следы грубых сапог, которых в деревне
Витторио Рицци, седой мужчина с вечно закатанными рукавами, каждое утро обходит виноградники, поправляя проволоку на шпалерах. Его сын Марко, 22 года, в рваных джинсах и с сигаретой за ухом, грузит ящики с бутылками в пикап. "Синьор Бьянки из Милана ждет образцы к полудню," – бросает он, избегая взгляда отца. Витторио хватает его за локоть: "Твоя мать тридцать лет мыла эти бутылки вручную, а ты везешь их как мусор?" В погребе, где пахнет дрожжами и плесенью, младшая дочь