Сандро, бывший лидер агрессивной группы футбольных фанатов, пытается начать новую жизнь и завести отношения. Он устал от постоянных драк и беспорядков, стремясь к спокойствию и стабильности. Однако прошлое не отпускает его так легко. Сандро несёт ответственность за юного Анджело, чей брат погиб в одной из стычек между фанатами. Каждый день Сандро борется с внутренними демонами и чувством вины. Ему тяжело смотреть в глаза Анджело, видя в них боль и утрату. Но он понимает, что должен помочь
Когда у известного неаполитанского бандита рождается сын, возникает вопрос о будущем наследнике его криминальной империи. Что, если этот сын оказывается добродушным и наивным простаком? Смерть отца приводит к неизбежному распределению власти, и наивному и неуклюжему Тонино не удается автоматически занять место во главе банды. Вместо него выбирают более опытного и жесткого кандидата, способного удерживать власть в своих руках. Однако Тонино не готов так просто сдаться. Он понимает, что доброта и
Отбыв несколько лет за решеткой за свои связи с мафией, Кателло, некогда уважаемый политик, выходит на свободу, потеряв все – карьеру, влияние, уважение. Его имя, когда-то звучавшее в парламенте, теперь стало синонимом позора. Оставшись на обочине жизни, он упивается горечью утраты, пока однажды к нему не обращается итальянская спецслужба. Они предлагают ему шанс – помочь в поимке Маттео, последнего великого босса мафии, человека, которого Кателло знает с детства. Для Кателло это не просто
В послевоенной Италии конца 1940-х годов жизнь была тяжёлой, особенно в бедных южных регионах. Одна мать, столкнувшись с отчаянием и невозможностью обеспечить лучшую судьбу для своего сына, делает болезненный, но, как ей кажется, необходимый выбор. Она отправляет мальчика на север Италии в поисках шанса на новую, более благополучную жизнь. Это решение — проявление её огромной любви и жертвы, ведь она знает, что расставание может быть долгим, а возможно, и навсегда. Для мальчика новая жизнь
В старом неаполитанском квартале Лука, парень с обветренными руками от постоянной возни с роялями, чинил разбитое пианино в консерватории. Его сестра София, с запахом кофе от униформы кафе «Bianco», каждое утро оставляла ему в холодильнике остатки канноли — «*Съешь, а то засохнешь, как струны у этого гроба*», писала на желтых стикерах. По четвергам к Луке заглядывал Марко, гитарист-неудачник, прятавший под кепкой седину: «*Опять не пришел на репетицию?*» — «*Слушай, у меня там... дела*», —
Лучия, 17 лет, из Рима, каждое утро бегала вдоль Тибры перед тренировками в зале с треснувшими зеркалами. Ее тренер, синьора Элена, кричала: *«Спина как у кошки, а ноги — как пружины!»*, пока девочка отрабатывала прыжок на бревне под треск радио с песнями Тото Кутуньо. Перелом запястья сорвал отбор на чемпионат, и Лучию отправили в Берлин по обмену — в академию с холодными стенами и запахом хвои от новых матов. Там она столкнулась с Анной, немкой с тугими светлыми косами, которая в перерыве
Марко, бывший полузащитник с разбитым коленом, устраивается тренером в третьеразрядную команду своего провинциального городка. Его дочь-подросток, Джулия, таскает за ним коробку с видеокассетами матчей 90-х, которые он пересматривает в гараже, заедая печеньем «Маквикер». «Ты даже штрафные не можешь бить без хромоты», — бросает ему в лицо председатель клуба, Оттавио, закуривая тосканскую сигару в душном офисе с потрескавшейся табличкой «УС Леоне». По утрам Марко бегает вдоль промзоны, где
В Неаполе, в крохотном кафе за углом пьяццы Данте, Лука Феррари, 22 года, в грязной футболке и заляпанном кофе фартуке, роняет поднос с эспрессо. «Черт, опять!» — бормочет он, вытирая лоб. По вечерам Лука тайком пробирается в подвал «Театро ди Сорризо», где читает шутки про мафиозных таксистов и тёщу с артритом. После провального выступления, где зрители молча курили, друг детства Марко, в мятом пиджаке, тянет его за рукав: «Брось это дерьмо. В Барселоне конкурс… Там платят 5000 евро. Поедем,
В Неаполе, на раскопках под старым кладбищем Сан-Лоренцо, археолог Лука Монти натыкается на скелет с зажатым в костях медным медальоном. Его помощница, Роза, с сигаретой в зубах, ворчит: "Опять эти проклятые символы… Тысячу лет прошло, а они всё лезут". Медальон испещрён этрусскими знаками, которые Лука пытается расшифровать в своей квартире над пиццерией. Через треснутый экран телефона он звонит местному историку-алкоголику Энцо: "Если это ритуальный артефакт, то где остальные
Лука Моро, сорокапятилетний бывший следователь, ковырялся в крошащейся штукатурке стены палаццо XIV века, когда нашел обрывок шелкового шнура цвета марсалы. «Сансовино не одобрил бы ремонт», — бросила София Конти, проводя пальцем по трещине в мраморном подоконнике. Ее рыжие волосы пахли кофе и пылью архивов. На полу валялась разбитая витрина — украли золотую маску дожа Витале Микеле II, последний экспонат перед закрытием выставки в Скуола-Гранде-ди-Сан-Рокко. Лука достал из кармана смятый чек
Представь: обычный парень из пригорода, который вечно опаздывает на родительские собрания, забывает купить хлеб и никак не научится чинить кран. Вдруг в один день он обнаруживает, что может… летать. Ну или типа того. Сначала он думает, что это глюк от недосыпа — ну а кто поверит в суперсилы, когда вчерашняя пицца до сих пор лежит в микроволновке? Но вот он уже тушит пожар на местной фабрике в пижаме с единорогами, а соседи снимают всё на телефон. И ладно бы только это — теперь ему приходится
Марко Рицци, флорист из Палермо, каждое утро раскладывал в витрине букеты с розами сорта *Rosa damascena*. В четверг, вернувшись с рынка, он обнаружил пустую квартиру на Via dei Bambini: Карла, его жена, исчезла, оставив на кухонном столе недопитую чашку эспрессо и открытку с надписью *"Прости"*. В старом квартале Кальса, между стираными простынями на веревках, он нашёл её заколку с искусственным бутоном розы. "Ты точно не видел её у бара Санту?" — спросил он Луку, владельца
Винченцо, полицейский с красными прожилками на носу, задерживает подростка с пачкой стимуляторов возле бара *Луна Росса*. В кармане у парня — фотография сестры Винченцо, умершей от передозировки. «Ты даже мусор не можешь убрать», — бросает подросток, плюя на асфальт. Джулия, врач скорой с потрескавшимся лаком на ногтях, вытаскивает из-под поезда бомжа с ампутированной ногой. Вечером они сталкиваются в том же баре: он заказывает минералку, она — двойной эспрессо. «Алкоголики либо пьют, либо