Эд – профессор в институте, изучающий теорию космических струн и параллельных вселенных. Он безумно предан своей работе, да и не только ей одной. Ведь его лучшая студентка Эмми по уши влюблена в Эда, а тот отвечает ей пламенной взаимностью. Влюбленные много времени проводят вместе, причем не только на свиданиях, но и на совместных экспериментах по разрабатываемой теории. Но их творческая и нежная идиллия оборвется в тот момент, когда Эд без слов и объяснений внезапно исчезнет. И хотя Эмми будет
Пьетро Дзинни был перспективным научным сотрудником в одном из итальянских университетов, пока вдруг в его цитадели интеллекта и разума не начались массовые сокращения. И, несмотря на то, что в планах молодого мужчины были еще более блестящие успехи на карьерном поприще, Пьетро все равно сократили, как и многих его друзей и коллег. И это событие могло бы стать печальным аккордом в плане заработка денег, если бы однажды в голову Дзинни не пришла гениальная идея использовать огромную дыру в
В тюрьме пребывает человек, который считается гением. Он сумел произвести наркотик, который уничтожает всех, но не сразу, а щадя, а потом все его действия были признаны незаконными и конечно последовал срок. Теперь он здесь будет сидеть до тех пор, пока ему не стукнет очень много лет. Это герой тоже прекрасно понимает. Он много думал на тему, стоит ли ему вовсе отсюда выходить, а точнее пытаться выйти и понял, что не стоит пытаться. Скоро его самого выпустят. Это действительно оказалось
Уморительный фильм «Захочу и соскочу: Мастер-класс» является долгожданным продолжением той занимательной истории, которая рассказывала о талантливом нейробиологе, попавшемся на продаже легальных наркотиков на улицах Рима. Совсем недавно Пьетро вместе со своими друзьями изготовляли наркотические препараты в собственной лаборатории и успешно продавали их всем желающим в самом центре Италии. Правда, просуществовал этот незаконный бизнес совсем недолго, и сейчас Пьетро помещен в одну из римских
В центре сюжета эксцентричного фильма "Страшно интересная семейка" находятся два главных героя, которые предпочитают вести спокойную семейную жизнь и не спешат делиться своим счастьем со своими близкими. Однако, когда Луана узнает о своей беременности, пара осознает, что их отношениям пора перейти на новый уровень, и пришло время для знакомства семей. Именно в этот момент открывается страшная тайна: Адальберто - потомок древнего и весьма состоятельного рода, принц из великолепного
Однажды, среди бесконечного потока лиц в городе, Луна, молодая и жизнерадостная девушка, встречает Адальберто - парня, который быстро завоевывает ее сердце своей обаятельной улыой и теплым взглядом. Между ними возникает искра, которая вспыхивает в роман, полный радости и нежности. Со временем, она становится еще ярче, когда Адальберто делает Луне предложение, которое она с радостью принимает, уверенная, что это начало их счастливой совместной жизни. Но счастье Луны не ограничивается только
События разворачиваются на фоне хаотичных перемен в Сицилии XIX века. Княжеское семейство Салина оказывается в центре исторического потрясения, когда падение власти Бурбонов и приход Савойской династии заставляют местное дворянство выбирать, за каким будущим они готовы идти. Для гордой семьи Салина это не просто политический вопрос, а вызов ценностям, традициям и самому смыслу их существования. Князь Фабрицио Салина, скептически относящийся к новым переменам, старается сохранить
Алессандра, 16 лет, живет в Неаполе, в квартире над пекарней, где по утрам пахнет корицей. Ее отец, Лука, играет на аккордеоне в уличном оркестре и каждое утро будит дочь фразой: «Голос — это дар, а не выбор». Мать, Роза, развешивает белье на балконе, заваленном горшками с базиликом, и шепчет: «Он боится, что ты сломаешься, как твой дядя». Брат Марко, 19 лет, тайком учит Алессандру аккордам на гитаре, пока родители на рынке — его пальцы в мозолях от строительной работы. По четвергам Алессандра
Лука, худощавый парень с татуировкой якоря на запястье, разбирает коробки в подвале неаполитанской таверны своей покойной бабушки. Находит письма 1943 года, залитые чернильными пятнами — в них упоминается «камень с гербом Медичи», спрятанный под статуей Мадонны в церкви Сан-Дженаро. Его подруга София, дочь рыбака с острова Прочида, краем глаза замечает обрывок карты в конверте: «Если найдешь — верни семье Бьянки, они до сих пор живут в том же палаццо у канала», — бормочет она, разглядывая
Лука, 16 лет, каждое утро разгружает ящики с помидорами у семейного кафе на окраине Неаполя. Его сестра София, в фартуке с пятнами оливкового масла, кричит из кухни: «Сломалась кофемашина, позови дядю Энцо!» По дороге к мастерской Лука спотыкается о треснутый плиточный узор на пьяцце, где старики в клетчатых пиджаках играют в скопа. В кармане звонит старый Nokia — друг Марко, срываясь на фальцет: «Ты видел, что Роберто выложил? Мы в его сторис как идиоты с мороженым в Лидо!» На следующий день
Лука, парень в потрёпанной кожаной куртке, каждое утро забирал контейнеры из порта Неаполя. Внутри — пробирки с мутной жидкостью, которые он перепродавал через подпольные чаты. «Синьор Россо ждёт отчёт к пяти», — бормотал он, закуривая у грузовика с рыбой. Его сестра, Элена, работала в муниципальной лаборатории: воровала образцы штаммов, пряча их в коробке из-под баклажан под столом. Однажды в их квартиру на Via dei Tribunali вломились двое в чёрном: разбили вазу с геранью, потребовали список
Марко, бармен из кафе на Виа По, каждое утро вытирает стойку тряпкой с запахом прокисшего кофе. Ливия, его девушка, рисует углём на кухне, оставляя чёрные отпечатки на ручке холодильника. Он ворчит: «Dai, Livì, опять эти пятна», а она, не отрываясь от эскиза, бросает: «Ты сам вчера разбил бокал, пока рассказывал про футбол». По вечерам он смешивает «Негрони» для туристов в тельняшках, а она тайком рисует портреты пьяных посетителей на салфетках. Однажды утрой дядя Марко, владелец забегаловки
София, 17 лет, каждое утро бежит через пьяцца Навона к семейной сыроварне, пока ее брат-близнец Лука застревает у киоска с комиксами. "Опять проспал? Папа уже два чана с рикоттой испортил из-за твоего кофе!" — кричит она, хватая его за рукав кожаной куртки. Их отец, Антонио, прячет банковские уведомления под прилавком с пармезаном, но София замечает цифры с красными минусами. Вечерами они крадутся в заброшенный кинотеатр «Эксельсиор», где Лука рисует граффити с цитатами из старых
Карло, архитектор из Милана, находит в рюкзаке сына-подростка Марко пачку «Мальборо» и смятый конверт с белым порошком. Через три дня Марко вызывают в кабинет директора — его застукали в школьном туалете с сигаретой, пока одноклассники смеялись над видео в TikTok. «Ты вообще понимаешь, что это?» — Беатриче, мать Марко, бьет кулаком по кухонному столу, рассыпая крошки от утреннего круассана. Карло молчит, разглядывая пятно вина на рубашке — вчера он допоздна засиделся с клиентом в баре у собора.
Алессандро Монти, седой политик в потёртом твидовом пиджаке, возвращается в Рим после десяти лет в тосканской деревне, где разводил оливковые деревья. Его бывшая секретарша, Клара, встречает его на вокзале Термини с папкой документов: «Вы всё ещё пьёте кофе с тремя ложками сахара?» — спрашивает она, протягивая термос. В кабинете с облупившимися обоями, где теперь стоит детский столик его внучки, Монти находит старую записную книжку с пометкой «Реформа порта Генуи — заблокирована Висконти». Он
Марко, бывший юрист с подпятнами виски на галстуке, и Сильвия, экс-журналистка, собирающая окурки в пепельнице Renault Clio, запускают контору в старом здании у моста Витторио. Клиенты приносят им конверты с фотографиями и распечатками звонков: муж-алкоголик, сосед-шантажист, дочь, сбежавшая с гитаристом. «Нам нужна фальшивая справка из психушки», — стучит ногтями по столу женщина в розовом пальто. Сильвия рисует схему на салфетке: подкуп врача, звонок «свидетеля», поддельные документы. В углу
Мириам, адвокат из Милана, замечает, что дочь-подросток Эва перестала приходить на семейные ужины. В холодильнике залежались контейнеры с недоеденной пастой, а Эва целыми днями слушает The 1975 через наушники, пряча глаза. «Ты же обещала быть на родительском собрании!» — Мириам хватает дочь за рукав куртки, но та вырывается: «Тебе всё равно, ты даже не знаешь, в каком я классе». На следующее утро в клинике, листая документы, Мириам слышит от онколога: «Опухоль агрессивная. Месяцы, может, год».
Представь, двое чудаков — Роберто, который ну вообще не может пройти мимо чужой ручки или печеньки в кафе (да-да, воровал и такое!), и Беа, что то ли спит на ходу, то ли забывает, зачем пришла в магазин… И вот они сталкиваются у кабинета какого-то психотерапевта. Тысяча вопросов: это судьба или просто побочка от их тараканов в голове? А дальше — как в карусели: то он крадёт её шарф "на память", пока она в обмороке, то они бегут от бабушки с авоськой, которая внезапно оказалась
Ох, этот фильм... Знаешь, иногда попадаются такие детективы, где всё как по учебнику: труп, подозреваемые, разгадка в последние пять минут. Но тут — совсем другая история. Помнишь, как в старых книгах запах страниц смешивается с напряжением? Вот такое же чувство. Дождь за окном, Париж не гламурный, а какой-то потрёпанный, и Мегрэ... Нет, он не супермен с трубкой, а скорее усталый человек, который копается в людских секретах, будто перебирает старые письма в ящике комода. Атмосфера — отдельная
Знаешь, иногда смотрю на старые вещи — пыльное радио с потрескавшимся корпусом, компас, который давно забыл, где север, или этого ржавого оловянного солдатика с отбитой саблей... Кажется, будто они нарочно молчат, пряча внутри целые вселенные. Вот представь: карильон, который заклинило лет двадцать назад. Стоит как памятник самому себе, а внутри — сотни мелодий, застрявших между шестерёнок. И ведь кто-то же их когда-то слушал, под них танцевал или плакал. А Базилио... Эх, этот чудак! У него дар
Знаешь, история про этого Марка — она прям как качели судьбы. Ну, вот представь: парень годами вкалывал в Лондоне в маркетинге у какой-то крупной косметической конторы. Жил-поживал там со своей итальянской подругой, всё вроде ок. А потом — бац! — кризис как пощечина. Девушка работу потеряла, да и… свалила обратно в Италию к бывшему. Типа, он надежнее, будущее яснее. Марк, понятное дело, в шоке: брошенный, да еще и с ощущением, что земля уходит из-под ног. А тут его вдруг вызывают в миланский