В будапештском районе Терезварош Андраш Фекете, двадцатитрехлетний каменщик, тайком проносит под пальто украденные доски через патруль AVH. Его сестра Эржебет в это время стоит в очереди у пекарнии на улице Кишдиога, сжимая в руке порванные купоны. «Сказали — мука кончилась к полудню», — бормочет женщина перед ней, разворачивая пустую газету. Эржебет замечает, как соседка Маргит, в платке с выцветшими розами, шепчется с солдатом у углового дома: «Две пачки «Коссута» за банку свиного жира —
Ласло, двенадцати лет, каждое утро чистит медные шестерёнки в мастерской деда Иштвана на улице Ракоци. Полки забиты коробками с пружинами, на столе — разобранный карманный хронометр 1890 года. «Точность — как дыхание, — бормочет Иштван, не отрываясь от лупы. — Без неё механизм умрёт». Ласло кивает, но в кармане у него замятый лист с наброском пастуха и овец, сделанным у реки Тиса. Вечером, пока дед варит луковый суп, мальчик прячет под кроватью альбом, испачканный углём. На рынке у моста Ласло