Где-то в Европе (1948)

В будапештском районе Терезварош Андраш Фекете, двадцатитрехлетний каменщик, тайком проносит под пальто украденные доски через патруль AVH. Его сестра Эржебет в это время стоит в очереди у пекарнии на улице Кишдиога, сжимая в руке порванные купоны. «Сказали — мука кончилась к полудню», — бормочет женщина перед ней, разворачивая пустую газету. Эржебет замечает, как соседка Маргит, в платке с выцветшими розами, шепчется с солдатом у углового дома: «Две пачки «Коссута» за банку свиного жира — иначе никак».

В съемной комнате на площади Ференцика, Ласло Борш, бывший учитель литературы, закапывает под половицей фотографию жены, погибшей в бомбежке 1945-го. На столе — черствый кукурузный хлеб и открытое письмо от брата из Дебрецена: «Не приезжай, здесь спрашивают про твои лекции о Петёфи». Утром к нему стучится бывший ученик Габор в кожаном ремне с пряжкой AVH: «Ласло-бачи… или теперь Имре Надь? У тебя в тетрадях 44-го года нашли цитату Молотова». За окном грузовик с кирпичами глушит последние слова.