Джанго, в кожаном жилете с потёртыми швами, въезжает в городишко Санта-Крус верхом на вороном мерине. У салуна «Ласточка» он сталкивается с Марией, которая выливает помойную воду, брызги попадают на его сапоги. «Ищешь Эмилио?» — хрипит она, вытирая руки об фартук. — «Он в тюрьме, но шериф Клейтон продал его банде Рэда». Джанго молча разворачивается, замечая на крыше аптеки силуэт с винтовкой. В конюшне за городом он находит брата — тот, с перебинтованной ногой, ковыряет ножом в стене: «Золото
Марко Рицци, врач с выцветшим халатом и потёртым стетоскопом, каждый день пробирался через толпу в коридорах миланской страховой конторы. Его кабинет — узкая комната с линолеумным полом, где пахло формалином и старыми газетами. Вдове Карлаччи он говорил, перебивая голос клерка за стеной: «Справки из больницы Сан-Рафаэле есть? Без них не докажете, что Пьетро болел до увольнения». За окном грохотали грузовики, везущие кирпичи на стройплощадку за рекой. В обеденный перерыв Марко покупал булку с
Лука втирал тряпкой машинное масло с рук, когда Мари ворвалась в гараж под звуки The Kinks из транзисторного радио. «Твой «Фиат» снова воняет бензином», — бросила она, разглядывая разобранный двигатель. Механик фыркнул, доставая из кармана смятый чек с заказами: «Не в машине дело. Вчера на радаре в Гринвиче пять объектов зависли над мостом Ватерлоо — ни тепловых следов, ни радиопомех». Журналистка достала фото: размытый силуэт в небе рядом с Биг-Беном, на обратной стороне — адрес доков в
Клод Ван Дам, страховой агент в помятом костюме, копается в деле о смерти промышленника Риккардо Бодри. В кабинете, пропахшем сигаретным дымом, он находит справку о наследстве — 800 миллионов лир переходят вдове Лизе, но в графе «причина смерти» стоит прочерк. «Ваш муж умер не от инфаркта», — бросает он Лиле, пока та красит ногти у зеркала в гостиной с золотыми шторами. На вокзале Термини находят труп адвоката Бодри — во рту застряла капсула с цианидом. В кармане пиджака — обрывок телеграммы: