«Штуки» над Лондоном (1969)

Лука втирал тряпкой машинное масло с рук, когда Мари ворвалась в гараж под звуки The Kinks из транзисторного радио. «Твой «Фиат» снова воняет бензином», — бросила она, разглядывая разобранный двигатель. Механик фыркнул, доставая из кармана смятый чек с заказами: «Не в машине дело. Вчера на радаре в Гринвиче пять объектов зависли над мостом Ватерлоо — ни тепловых следов, ни радиопомех». Журналистка достала фото: размытый силуэт в небе рядом с Биг-Беном, на обратной стороне — адрес доков в Ройал-Виктория. «Там третью неделю полицейские лентуют, но пресса молчит. Похоже на твоих „жуков“ из рассказа про Рим-1962?»

Карлос принёс карты звёздного неба и бутылку хереса, когда они пробирались через ржавые контейнеры. Испанец тыкал карандашом в схему: «Видишь эти символы? Как в рукописи из библиотеки Толедо, но здесь… это расчёты орбит». В трюме разбитого судна они нашли диск с перламутровым блеском — тёплый на ощупь, будто живой. «*Madre de Dios*, это же сплав магния с чем-то…» — астроном замолчал, услышав скрип ботинок. Трое в плащах цвета мокрого асфальта преградили выход. «Отдайте артефакт, *signori*», — голос звучал, как скрежет шестерёнок. Мари щёлкнула затвором «Зенита», ослепив их вспышкой, пока Лука бросал гаечные ключи в преследователей. Убегая через крыши с выцветшими рекламами Pepsi, Карлос кричал: «Они не люди! У того, что я задел, под воротником… провода!».