В середине 1960-х годов в Китае молодой студент из Пекина по имени Чэнь отправляется во Внутреннюю Монголию, чтобы обучать кочевых пастухов грамоте. Он прибывает в этот суровый и прекрасный край, полный непокорной природы и древних традиций. Здесь Чэнь находит не только учеников, но и учителей, от которых он учится мудрости, гармонии с природой и уважению к её диким обитателям. Среди кочевников он знакомится с мудрым главой племени, чья юрта украшена тотемом волка — символом силы и
В 1930-е годы в Шанхае, среди тенистых улиц и дымящихся чайных домов, происходит встреча, которая разжигает искры прошлого. Женщина, некогда потерявшая связь с бывшим любовником, снова находит его в этом космополитичном городе. Она полна решимости использовать свои обаяния и умения, чтобы вовлечь его в хитроумную интригу. Её план прост, но коварен: соблазнить молодую, невинную девушку, а затем безжалостно бросить её, нанеся непоправимый удар по её чистой душе. Бывший любовник, очарованный и
Археолог профессор Фан и его помощник обнаруживают древний артефакт, который меняет их жизнь. С этого момента каждую ночь они видят яркие сны, где они перевоплощаются в генералов могущественной империи Хань. Эти видения становятся все более реалистичными, вызывая у них чувство загадочной связи с артефактом. По мере того как сны набирают силу, Фан и его помощник начинают понимать, что их находка таит в себе больше тайн, чем они могли предположить, оставляя их в плену загадочных видений прошлого.
В деревне Чаньшуй, затерянной среди рисовых полей, Сяо Цяо помогает отцу — кузнецу Лин Фэну — раскалывать уголь для горна. По вечерам она подметает мастерскую, собирая обрезки стали, пока Лин Фэн, растирая ладонью поясницу, ворчит: «Ты думаешь, клинки рождаются в огне? Нет, они умирают здесь, под моим молотом». Однажды в хижину врывается Чу Хуан — офицер в потёртых доспехах — и кладёт на стол слиток тёмного металла: «Императору нужен меч, который не сломается. Ваш дед ковал такие». Лин Фэн
Сяо То, курьер на потрёпанном электросамокате, каждый день объезжает переулки старого Пекина. Её синяя куртка выцвела на плечах, а в кармане вечно звенит мелочь от сдачи за заказы. В шесть утра она уже толкается у ларька с баобэями, хрипло споря с продавцом: «Вчера ты обещал скидку за десять штук!» К восьми — развозит коробки в бизнес-центр, где менеджер Ли вечно тычет пальцем в часы: «Опять на три минуты позже! У меня совещание с Шанхаем!» Вечером, возвращаясь в комнатушку с протекающим
В душной пекинской чайной Ли Шаочжоу перебирает листовки с лозунгами, пряча их под корзиной с паровыми булочками. За соседним столиком Чэнь Гунбо спорит с торговцем шелком, притворяясь, что обсуждает цены, а не сроки доставки оружия из Гуанчжоу. «Съезд перенесли на французскую концессию, — шепчет Ли, разливая чай. — В Шанхае полиция вычислила склад на Наньчанской улице». На полу валяется обрывок газеты с заметкой о забастовке текстильщиков — Чэнь наступает на нее сапогом, оставляя отпечаток
Ли Мэй, девушка с обветренными руками от ежедневного сбора водорослей, жила в деревне Циньвань, где улицы пахли солёной рыбой и смолой. Её отец, Лю Цзюнь, исчез год назад во время шторма, оставив лишь потёртый дневник с координатами и рисунком странного цветка, растущего на дне. «Ты снова копаешься в его старых бумагах?» — спросил Сяо Лю, её сосед, чиня сети у порога. Он бросил в её сторону высохшую морскую звезду. «Если эти цифры — не бред, зачем он их зашифровал?» Ли Мэй не ответила, затянув
Представь мир, где древняя магия, спрятанная в недрах гор, медленно угасает, а последние хранители её секретов балансируют между предательством и долгом. Главный герой, обычный парень из деревни у подножия священной вершины, случайно пробуждает забытый артефакт, выпуская на волю пламя, которое пожирает всё на пути. И вот он уже в центре войны кланов — одни хотят уничтожить огонь, другие подчинить, а ему приходится разбираться, почему это пламя выбирает *именно* его. Лично мне кажется, будто
Представляешь Китай начала 70-х? Культурная революция в разгаре, все кипит, а в этом хаосе обычная старшеклассница Цзин — одна из тех, кого отправили «перевоспитываться» в глухую деревню. Не сахар, конечно: вместо учебников — лопата, вместо друзей — бесконечные поля. А дома мать еле сводит концы с концами, таская кирпичи на стройке, да и отец где-то за решеткой — политический, понятное дело. Одно неверное слово — и всей семье крышка. Жутковатое время, когда каждый шаг как по тонкому льду. Но